Один буржуазный журналист, проведший в г этого года некоторое время в Вене, сообщает ряд интересных наблюдений о жизни в столице Австрии, захваченной германскими фашистами. Он пишет:
Достаточно даже поверхностного наблюдения, чтобы констатировать, что боевая сила страны использована до крайних пределов. На улицах совершенно отсутствуют молодые здоровые мужчины. Вена производит впечатление одряхлевшего города. Фактически мобилизация распространяется уже на всех мужчин в возрасте от 18 до 50 лет.
Подобно людям, материалы тоже используются до предела, об этом свидетельствуют в особенности железные дороги. Один железнодорожник рассказал мне, что переполненные вагонами и паровозами железнодорожные мастерски уже давно не справляются с ремонтом. Приходится работать под открытым небом. Вереницы: поврежденных паровозов и вагонов перед мастерскими становятся все длиннее.
О хищническом использовании материалов рассказывают и служащие городского транспорта. Здесь ремонт вагонов большей частью вообще прекращен в связи с тем, что нет необходимых запасных частей.
С торгово-промышленными предприятиями тоже неблагополучно. Это заметно даже при самом поверхностном взгляде на венскую улицу. Нет почти ни одного дома, где бы не было хоть одной закрытой лавки. В общем в Вене насчитывается свыше 20.000 закрытых магазинов и всевозможных мастерских.
Нехватка товаров становится все чувствительнее. Я как-то зашел в мануфактурный магазин. На больших полках лежало лишь несколько тощих кусков сукна. Это был плохого качества, суррогатный материал из крапивы.
Производство низведено до минимума. Для изготовления обуви применяют искусственную подошвенную кожу исключительно плохого качества. Чтобы купить пару шнурков для ботинок или платяную щетку, надо обегать множество магазинов. Многое, что идет для частного потребления, вообще больше не производится. Текстильные товары, как уже упоминалось, повидимому, совсем исчезают, и народ уже острит по этому поводу:
— Знаете, скоро у нас отменят карточки на одежду, сказали мне как-то. Я сделал удивленное лицо, и мне дали следующее пояснение:
— Да, конечно, ведь Гитлер обещал нам рай на земле.
Хлеб еще выдается по норме в 7½ кг. на человека в месяц. Зато недостаток мяса стал чувствительнее. Мясной паек составляет попрежнему 300 граммов в неделю на человека, в действительности же это составляет лишь 210 граммов, так как 90 граммов отпускается в виде костей. Этой порции хватает для одного скромного едока в лучшем случае на два обеда в неделю. Основное питание австрийского населения составляют теперь овощи, но это главным образом картофель и кормовая свекла, и нормы их выдачи устанавливаются в зависимости от подвоза. Так как кормовая свекла — незавидное кушанье, то покупатели от нее отказываются. Между тем торговцы овощами вынуждены принимать этот товар и платить за него, если хотят получить еще что-нибудь. Они говорили мне, что просто не понимают, почему этой свеклой вместо того, чтобы навязывать ее людям, не откармливают скот, в то время как ощущается такая нехватка фуража.
Само собой понятно, что народ ропщет. На каждом шагу можно наблюдать косые взгляды в сторону хорошо упитанных фашистских сановников. Я видел в Вене д-ра Лея вместе с его вызывающе элегантной супругой. Мне пришлось слышать много презрительных замечаний о жене Геринга, которая во время последнего пребывания в Вене появилась в опере в горностаевом манто с бриллиантовой диадемой на голове.
Настроения в Вене по отношению к имперским немцам стали почти враждебными. Их презрительно называют «пифке». Я сам видел, как вызывающе пассажиры трамвая обращались с имперскими немцами. Самое сильное впечатление об этих настроениях осталось после ноябрьского футбольного матча между держащей первенство страны германской командой «Шальке 99» и венским клубом Адмира. Дело дошло до ожесточенной драки между имперскими немцами и венскими зрителями. Мне рассказывали, что во время этой драки были избиты и штурмовики, и германские солдаты. В результате более чем у 60 человек были установлены переломы костей. Вслед за этим было арестовано 600 граждан. Некоторые из арестованных и до сих пор сидят в тюрьме.
Население Австрии также крайне возмущено тем, что австрийских солдат бросают всегда на самые опасные участки. Австрийские полки понесли большие потери в Польше, были они использованы и в норвежской авантюре. Из одной военной кинохроники видно было, что германские войска, посланные в Триполитанию, состояли большей частью из австрийских альпийских стрелков.
— На самоуправление мы права не имеем, но под пули нас подставляют повсюду, — говорят австрийцы.
Они горько сетуют также на разграбление своей страны. Десятки тысяч германских «туристов» в течение долгого времени после присоединения Австрии наводняли страну и увозили все похожее на продовольствие и на текстиль. Не только в Вене, но и в провинции владельцы магазинов жалуются, что имперские немцы скупили буквально все. В Вене, например, нельзя достать австрийского вина — все вино отправляют в империю.
Далее, венцев раздражает, что большинство освобождающихся в городе квартир предоставляется в распоряжение германских чиновников. Недовольство австрийцев объясняется, пожалуй, не только тем обстоятельством, что им плохо живется, но в значительной степени также их разочарованием в связи с тем, что война все еще не кончилась. Повсюду встречаешь безграничную жажду мира. После французского поражения все ждали быстрой победы над Англией, и победные вопли германской печати самым бессовестным образом подогревали эти надежды. В сознание народа так основательно вколачивали идею неизбежности крушения Англии, что люди были просто разочарованы истинным положением вещей. Любопытно, что больше всех новым поворотом войны разочарованы именно члены фашистской партии. Случилось что-то такое, чего они просто не могут понять, потому что они больше всех полагались на обещания своих руководителей. Теперь они начинают нервничать.
Нефашисты, с которыми мне приходилось беседовать, уже не верят в победу Германии: они боятся, что эта война будет все больше затягиваться и закончится полным истощением Германии и ее хозяйства.
Мне показывали письма солдат, содержание которых отнюдь не свидетельствует о боевых настроениях. Самое сильное впечатление произвело на меня письмо одного солдата, присланное из Голландии. Там имеется следующая мужественная фраза:
«Из-за того, что в Берлине сидит сумасшедший, я, отец двоих детей, должен ежедневно подвергаться воздушным бомбардировкам англичан...». Письмо привез в Вену отпускник. Я видел и другое письмо, написанное солдатом, находящимся в Словакии. Он в резких словах писал о плохом питании. Солдаты рассказывают, что их питание ухудшилось. Из Норвегии многие вернулись домой с отмороженными конечностями. Солдаты очень недовольны пособиями, которые получают их семьи.
Любопытно, что именно солдаты, постоянно бывающие в угрожаемых районах, содействуют распространению сведений о подлинных размерах военных разрушений, о чем официальные военные сводки не информируют население. Они, таким образом, возможно, сами того не желая, угнетающе действуют на настроения в стране. Так, в Вене от солдат узнали об исключительной меткости тех английских летчиков, которые бомбардировали нефтехранилища в Штеттине. Из 10 хранилищ 6 были взорваны.
Приехавшие из Маннгейма солдаты рассказали, что Маннгейм превращен в груду развалин. Другие рассказали об опасном положении германских солдат в Голландии. Им запрещено выходить в одиночку, потому что то и дело находят убитыми германских солдат. Часть немецких солдат надо было перебросить на пароходе из Роттердама в Дюнкерк. Однако это так и не удалось сделать, потому что пароход, на котором они должны были ехать и который каждый день заменялся другим, снова и снова уничтожался английскими бомбардировщиками, каждую ночь совершающими налеты. Солдаты отовсюду привозят такие сведения, тем самым вызывая страх перед противником.
Я должен отметить еще любопытное высказывание одного национал-социалиста, ибо особенно знаменательно было слышать его из уст такого человека. Он, несомненно, отразил широко распространенный взгляд по поводу того, что будет, если война затянется. Он сказал: «Ну, знаете ли, тогда поднимется пыль столбом в будущем году». «Поднимется пыль столбом» — это венское выражение и означает примерно «дело дойдет до волнений».
Вот что можно увидеть сейчас за кулисами фашистской третьей империи. Видя и слыша все это, понимаешь, почему Гитлер хочет выиграть войну непременно еще в нынешнем году. Его внутренние трудности слишком велики, и вряд ли можно думать, что его народ, который он тренировал только для молниеносной войны и молниеносной победы, проявит терпение, необходимое для продолжительной войны.